Обратная сторона жизни - Страница 114

114

Под грязными ступнями располагались аккуратно-уложенные, неровные камни, идентичные находящимся в Сортировочной. Один в один и такие же разные: округлые, треугольные, квадратные, многогранные, прямоугольные, чуть темней, чуть светлей и тому подобные отличия, тут парень привычно поднял ногу, дабы убрать начавшееся онемение и внезапно зевнул. Широко-широко, во весь рот и это действие заставило его осознать, что желание отдохнуть совсем обнаглело, показывая себя в месте, полном человеческих страхов. Дмитрий посильней сжал непроизвольно раскрывающийся рот и аккуратно, но сильно ущипнул себя за бедро, однако это абсолютно не помогло, и он осознал, что при нынешнем раскладе от подобного щипка даже не проснется.

«Беда-бедовая… Наверное со стороны я выгляжу вконец обнаглевшим типом…», — его внутренние переживания перебились тычком сзади, обозначающим следующего узника.

Кстати последние, проходящие сквозь тьму «бунтари» являлись тихими и спокойными, видимо покрытый шипами Варгх откусил не одну голову, а может сожрал парочку на виду у остальных, раз еще недавно «бесстрашный» и верещащий сброд такой молчаливый.

Звякнув цепью при продвижении вперед, Дима вновь зевнул, причем с удовольствием, раскрыв рот подобно проголодавшейся вороне, и четко для себя уяснил, что необходимо терпеть или опускать голову, типа смотришь на своего красавца, растущего в паху и стыдливо прячущегося в волосах.

Тычок, шаг вперед, тычок, шаг вперед…. Узник за узником закованные в цепи колонны двигались по направлению к новому испытанию, а юноша старался, как можно незаметней зевать, желая просто не свалиться с ног. Ощущения Лкетинга с Такеши он не знал и знать не хотел, уже довольно долго не прислушиваясь к происходящему сзади, а лишь ощущая, что все нормально, если считать нормальным огромных чертей, следящих за каждым шагом понурого человеческого скота. Димино же послушное, хоть и измученное тело заученно шевелило ногами, пересчитывая отбитыми ступнями камни пола, стараясь не спотыкаться и не падать.

«Лучше быть первым на деревне, чем вторым в городе», — фраза, вылетевшая изо рта Гая Юлия Цезаря, отчего-то накрепко засела в голове худощавого юноши, может из-за того, что он шел первый в цепи, заполненной разномастными пленниками Геенны Огненной или просто ее детьми.

Детишки, правда, не знали, что Ад их родина, поэтому не стремились целовать поверхность планеты, так неласково принявшей их, но если подумать — они такие непослушные, что сперва должны получить «ата-та» по голым задницам. Сейчас закованные пленники шаг за шагом продвигались навстречу теплому воздуху по неизменному коридору, каждый метр которого походил на предыдущий, как две капли воды. Было бы намного загадочней, если бы путь проходил через отполированные до блеска, исчерченные таинственными символами плиты, однако черти не заморачивались, видимо давным-давно перерастя подобное самовыражение в отличие от недавно рожденного человечества, любящего рисовать на стенах.

И наконец, наступил долгожданный момент, когда Дима вынырнул из сонной прострации, каким-то образом поняв, что передвижение мелкими шагами почти закончилось, и совсем не из-за его избитых о неровные камни ступней. Хорошо, что он в детстве порядочно побегал в похожих условиях на речке рядом с городом, имея некий опыт ходьбы босыми ногами, но больше всех повезло Лкетингу. Тот всю жизнь передвигался без обуви по джунглям, земляному полу хижины и горам, охотясь на африканскую живность, а вот японца жалко, хоть и не слышно.

Изнеженный человечек, привыкший к костюмам, клавиатуре под руками, кистям, краскам, белоснежным холстам или чего у него там… Может карандаш, ручка, лист формата А4 и отличное воображение, а значит, умение бродить в самом себе, разыскивая умело спрятанные воспоминания. Хорошо, что у него с масаи сильные характеры, плюс отсутствие болтливости.

«Наверное, как и я думают о всякой ерунде… И вообще правильно говорят, будто дружба и любовь — это умение смотреть не друг на друга, а в одну сторону…», — сзади тем временем слышалась возня, означающая конец нынешнего приключения и начало нового.

Шум исходил не от сжавшихся в напряжении и страхе узников, а от охраняющих их чертей, дисциплинированно перестраивающихся, но не отрывающих оранжевых глаз от готовых обоссаться пленников. Свинорылые сатиры, стоящие впереди четырех колонн закованных рабов, уставились в сторону начавшейся суеты, и воспрянувший духом Дмитрий, как не крепился, но не смог удержаться, дабы не направить любопытный взор в сторону чертовых перестроений. Он аккуратно повернул шею, обратив внимание, что головы Лкетинга с Такеши уже смотрят в интересующем его направлении, а лишившийся языка придурок с засохшей на губах, подбородке и шее кровью, наоборот глядел прямо, видимо урок был превосходнейший. Парню даже как-то не по себе стало взирать назад, когда в его сторону уставился похожий на вампира грешник, с сочащимися болью глазами и трясущимся телом, но он переборол неприятное чувство, уверив себя, что это недолго.

Юноша лишь сейчас понял, насколько далеко по коридору они продвинулись, увидев бесконечную вереницу обнаженных, сутулящихся людей, умело рассортированных и прикованных к каждой цепи. Он не брался утверждать, что везде поровну, нет. Женщин было меньше всех, на их цепь поместили человек сорок-пятьдесят, примерно одинакового сложения бабенок, лишь несколько выделялись полными телами с полотен Рубенса, и всунутые то туда, то сюда ломали общую симметрию. Позади них по-любому остался немалый кусок поржавевших звеньев, который будет тащиться ими же.

114