Обратная сторона жизни - Страница 140

К оглавлению

140

«С другой стороны Джумоук тоже этим грешит, наняв козлов, но они как-то по умнее смотрятся… Хотя, как козлы могут смотреться умнее баранов? Спросил бы меня кто на Земле, я бы посмотрел, как на дурака, но здесь… Они реально умней смотрятся…», — серо-голубые глаза парня осторожно разглядывали адское воинство, забыв про «собачек», а он сам размышлял об умственных способностях козлов и баранов, не зная на кого поставить.

Внезапно его усталый разум, желающий завалиться спать и никого не видеть, сгенерировал еще одну отличную идею, мгновенно расширенную до теоретически разумных пределов: «Может они здесь, как негры и белые… Типа две разные национальности, а сатиры, так вообще таджики с узбеками, хотя это я и раньше прикидывал… Пусть не все глупые, есть оказываются и сообразительные, но все-таки… А собакоголовые и ящероподобные — представители высших рас, все дела… Хотя какие высшие… Гонять голожопых рабов туда-сюда… До сих пор неясно, частный Джумоук предприниматель или работает от государства, но с другой стороны, какая разница? Может он частник, арендовавший эту пещеру, а в нее просто падает нормально… Типа предпринимателя, купившего на удачу ларек на окраине деревни, забивший его морепродуктами и вдруг поперло…», — прихрамывающий шаг замедлялся и замедлялся, причем не по его желанию, а Варгха, сам же парень забыл о необходимости торможения, необходимого при приближение к ведущим в неизвестность решетчатым вратам.

Поржавевшие цепи меж узниками натягивались, а поржавевшее кольцо впилось в кадык, и старающийся не наступать на больную ногу Дима закрутил шеей, дабы перебросить его под горло. Когда же не получилось, то плавно приподнял рукой, задышав намного свободней. Бросив любопытный взор влево, он обнаружил, что подобное происходит на всех цепях, а судя по молодой мамаше, ее торможение жутко веселило младенца, тянущего миниатюрные ручки в сторону пахнущих Адом встречающих.

Смотреть на идущих по соседству мусульман, ничем не выделяющихся всю дорогу и тянущих ярмо рабов с упорством ослов, обманутых морковкой было не интересно. Их, как приковали в Сортировочной, так они и молчали, не привлекая внимания, но держа ровными спины. Бородатые правоверные приняли навязанный им Ад, как само собой разумеющееся наказание. Ни вопросов, ни ответов… Их устраивало все, а если и не устраивало, то Коран запрещал спорить с Аллахом, повесившим на шеи железные кольца и навязавшим компанию красноглазых сатиров, размахивающих зазубренными клинками.

«Что же такого натворили эти смуглолицые? Даже соседство с говорящими свиньями — грязными животными, не заставляет их мерзко ругаться и плеваться, а держит в угрюмом молчании, покорных, как ведомый на убой скот… Хотя нет… Скот все чувствует и идя на бойню паникует и борется, эти же полностью покорились навязанной судьбе…», — Дмитрий прекрасно знал о болезненном подходе к вере истинных правоверных, более болезненном, чем у христиан, но не мог и представить идиотизма такой силы и фанатичности, дабы преданность к религии заставила опустить руки в жутком месте.

Однако суть не в этом. Сейчас все закованные рабы останавливались и наполнялись страхом неизведанного, видя мрачное здание, смахивающее на сумасшедший дом для избранных, окруженный высоким, искрящимся током забором и безмолвных адских жителей, встречающих рычанием адских «псов». Мало, кто из рабов горел желанием поднять глаза выше пальцев истоптанных в кровь ног, но глубоко прячущаяся внутри каждого, даже самого бесполезного из людей жажда познания, заставляла хоть мельком, но взглянуть на разумных тварей, столь непривычных человеческому взору. Рабы, умудряющиеся издавать стоны через закрытый рот, увидели двух новых «Варгхов», ставших рядом со спрятанными в толстые латы чертями с бараньими головами и истекающих тягучей слюной, похожих на ежиков «собак» размером с носорога-двухлетку, нервно-шевелящих влажными носами и показывающих клыки длиной с шариковую ручку.

Окончательно остановившийся, как и все другие грешники Дима, боязливо, раз в две секунды посматривал на кошмарных зверей, охраняющих перевалочную базу человеческого скота, и нервно размышлял, как нечто подобное выращивают из клыков и костяных шипов. Глядя на здешних «псов» искренне верилось в огромные возможности эволюции, изредка выпивающей бутылочку красного крепленого, затем говорящую: «Чтобы такого на сегодня придумать?»

Джумоук тем временем замер напротив владельца или управляющего мрачного серого здания, почесывающего золотистым жезлом бараний подбородок и лениво смотрящего на собакоголового с его сопровождением. Он находился на расстояние вытянутой руки «Анубиса» и холодные оранжевые глаза барана, заведующего сим пугающим заведением, не выражали какого-либо радушия или радости от вида Джумоука. Скорее вид дельца, ждущего от встречи лишь выгоду и совершенно не интересующегося делами клиента.

— Приветствую тебя, Низам! — собакоголовый произвел небольшой поклон до уровня груди, показывающий его высокий ранг, по крайней мере, относительно земной мерки сей церемонии, да и то Дима не гарантировал стопроцентных знаний на эту тему, хоть и читал немало книг с упоминающимися там приветствиями разных стран мира. — Ты, как всегда сам встречаешь каждого клиента! Подобные тебе обычно сидят на месте, и лишь прибыль считают, не разглядывая приводимый товар! — слова Джумоука были искренними, но некую подковырку имели, видимо званый Низамом прямоходящий баран имел репутацию ушлого черта, везде пытающегося урвать выгоду.

140