Обратная сторона жизни - Страница 149

149

Их глаза не выражали чувств, а тела двигались отдельно от застывших, мертвых взоров и в целом внешний вид неестественных созданий, бывших людьми и когда-то радующихся жизни, показывал, что смерть давно поцеловала их по-французски, отчего-то пощадив изуродованную оболочку. Человечество само виновато, что обладая огромным потенциалом, тысячелетиями не прислушивается к своему внутреннему «Я», стремящемуся к истинному Богу, зато адские жители используют совершенные организмы его представителей на все сто. Авторские права позволяют чертям думать, будто люди являются когда-то сломавшимися вещами хорошего качества, которым грех не найти применение, забыв, что те такие же живые и мыслящие, как и сами рогатые.

Сейчас же, не прошедшие испытания Адом существа яростно и неустанно бились о толстые прутья клеток? что-то невнятно рыча, грызя решетки беззубыми деснами и высовывая покрытые язвами языки. Их сумасшедшие лица с бесчувственными и иногда отсутствующими глазами, пускающие слюни разорванные рты с гниющими губами и безумно-неестественная сила для столь тщедушных тел, заставляли трепетать и содрогаться внутреннюю суть каждого проходящего мимо закованного узника. Ведомые «Анубисом» и его слугами человеческие рабы мечтали не видеть послесмертный концерт невезучих грешников, но хозяйствующий в этом здании Низам обладал извращенным умом и логикой, через «не хочу» вводя всех «гостей» в курс, каков Ад на самом деле, а вспышки кнута Варгха помогали понять, что дело действительно плохо.

Вонь, грохот железа, перемешанные с мольбами о пощаде стоны и судорожно-движущиеся, истонченные конечности с лицами… Живыми и мертвыми, пытающимися протиснуться сквозь прутья маленьких камер, и конечно протискивающиеся, дабы щелкать пустыми ртами и брызгать тягучими, пахнущими гноем слюнями…

Один из несчастных, полностью покорившийся зверю внутри тела, более не контролируемому сознанием, с силой ударился о крепкую решетку, и в его многократно переломанном теле опять что-то хрустнуло, но столь незначительная боль не могла остановить бывшее человеком создание. Оно снова и снова бросалось на прутья, желая убить, сожрать, разорвать проходящих мимо собратьев, но сделанные на совесть клетки на это и рассчитывались…

А вот и другой узник вытянул худую руку, застонав и почти дотянувшись до красноглазого сатира, но низкорослый черт молниеносно ухватил и сломал конечность мученика, обвисшую в неестественном положении, отчего стон заключенного переродился в дикий крик, источаемый из распухшего рта сочащегося густой, багровой кровью вперемешку с вонючим гноем.

Окружение Джумоука понимало, что нельзя портить собственность Низама, но сломать — не отрубить, да и малюсенькая капелька воспитания никому не помешает, по крайней мере, так считал сатир, а чем занимался идущий сзади Варгх, сказать невозможно, да и какая разница, ведь эта бесконечная комната страха отбросила все мысли из испуганно-семенящих рабов. Лично Дмитрий ни о чем не думал, пораженный происходящим с людьми, а точнее когда-то людьми, сейчас же тварями, коих можно выпускать по ночам в расположение противника в случае войны, дабы они вырезали превосходящие силы врага, чем возможно и занимается Низам, создавая альтернативу обычным зомби, отличающихся силой, скоростью и выносливостью, однако… Это просто предположение и не более того, ибо думать о чем-либо другом не получалось, уж слишком нагонял страху ведущий к бессмертию коридор с незабываемой, практически живой вонью, целенаправленно пробирающейся в ноздри и намазывающейся на ротовую полость, вызывая рвотный рефлекс.

В свете вспышек электрического кнута неустанно-рычащего Варгха ясно виделось, что прутья до сих пор, как новых решеток, густо покрыты липкими, почти не стекающими вниз слюнями, а раскрывающие разорванные рты и тянущие худые руки пленники Низама иногда показывали выжженное на покрытом язвами лбу тавро, обозначающее принадлежность к узникам с третьей цепи.

«Не понимаю… Почему они? Вроде же нормальные… Всегда молчат и никуда не высовываются… Или может это те, что не хотели идти заковываться и их собирали насильно? Не знающие, кем являются, но на самом деле сильные духом люди? Из породы тех, что в жизни забитые интеллигенты, но быстро становящиеся авторитетами в открывающей истинную суть тюрьме… Таких много… Очень много на Земле, просто они не знают, кем являются, ибо не пришло их время…», — чувствуя пробирающий до костей озноб и ломоту в висках, подумал Дмитрий, желающий не слышать звуки, включающие неестественное цоканье «шагов», треск электрического кнута и безумные вопли с мольбами о пощаде, перемешанные частыми вкраплениями безумного рыка, могущего напугать любого хищного зверя.

Лица добровольно вошедших в третью цепь грешников, видящих идентичные их выжженные тавро на лбах изуродованных узников Низама, не выражали ничего. Они лишь омрачено отворачивались, продолжая двигать изможденными ногами, следуя за величаво-цокающим «экскурсоводом» с собачьей головой. Джумоук очень эффектно смотрелся в свете создаваемых Варгхом вспышек искр, а тянущиеся с двух сторон костлявые руки прекрасно дополняли мрачную картину шествующего по Аду проводника в мир мертвых, сопровождаемого тремя десятками звероватых чертей и двумя жирными, но опасными сатирами, умело держащими зазубренные клинки, покрытые потеками старой крови.

Сейчас Геенна Огненная была близка, как никогда, буквально впитываясь в тело каждого, не всегда обладающего душей грешника, но в любом случае имеющего вполне развитое сознание для того, чтобы очнуться в следующей жизни и немного лучше отнестись к своему бесполезному существованию, например сделать нечто хорошее, дабы избежать повторения кошмарных приключений отражающихся в сновидениях, однако… Очень жаль, что не все понимают это и берут на вооружение не самый лучший пример заливающихся алкоголем или употребляющих дешевые наркотики индивидуумов, желая, с их помощью преодолеть ночные кошмары, а если не получается, то выписывают антидепрессанты, отлично глушащие душевную боль, просящую не повторять пережитого в Аду. И именно поэтому следующая жизнь многих людей оказывается намного хуже предыдущей из-за наслоения новых кошмаров на старые, что дарит истинное безумие, неисправимое никаким перерождением. Сам же изрядно поживший ребенок появляется на свет ничего не боящимся идиотом, однако некоторые вещи неподвластны даже полностью лишенным разума особям.

149