Обратная сторона жизни - Страница 157

157

Внутри нее беззвучно ползал человек, а точнее не имеющий ни рук, ни ног обрубок человека, и вроде бы женщины, ловко передвигающейся по каменному полу с помощью подпрыгиваний на животе и умелого перекатывания в разные стороны. Было видно, что она провела здесь ни день, и даже ни месяц, ибо подобная сноровка приходит с течением немалого времени, а это живое издевательство над людьми выполняло каждое действие с филигранность циркового гимнаста.

Она в два прыжка и один перекат приблизилась к толстым прутьям решетки и засунула между них лицо с искрящимися безумием, но ласковыми глазами, где абсолютно отсутствовала тоска, и зачавкала беззубым ртом, высовывая покрытый желтым налетом язык. Видимо таким образом червь в человеческом обличье просил есть, и непонятно, отчего его содержали здесь, когда подобные уродцы находились в предыдущем коридоре, хотя…

«Может это создание любят насиловать местные тюремщики, да и клиентов оно радует… Вон упитанное какое, есть за что ухватится и не рыпается небось… Да и глаза-то блестящие, добрые и на все согласные… Как у хорошо проплаченной проститутки, попавшей к мягкосердечному клиенту…», — подумав это, Дима чуть не проблевался от всепоглощающего чувства жалости и отвращения, но в Аду его желудок являлся девственником, не понимающим смысл обладания нескольких метров кишок.

Гладкие черные прутья другой темницы показали похожее кошмарное зрелище, олицетворяющее секс… Мир Геенны Огненной помешался на сексе с людьми… Мужчина, находящийся за решеткой был полностью покрыт влагалищами. Все тело, и одно на лице… Вместо рта… Волосатое, олицетворяющее усы и бороду, беззубое, отчего было непонятно, как он ест.

С этим несчастным занимались «любовью» трое парнокопытных, будто специально поделившиеся на черного барана, рыжеватого, кабана и когда-то белого, а сейчас серого козла. Брюнетка, шатенка и блондинка… Группа «Виагра» адского разлива, где один натягивал кошмарную сексуальную игрушку куда-то под левую подмышку, второй меж ягодиц, а третий с правого бока в район печени, сам же узник беззвучно шевелил половыми губами на лице и энергично раздувал ноздри, глядя на вереницы человеческого скота проходящего мимо. Его взор выражал боль и ужас, просьбы убить, сжечь, растворить, все что угодно, лишь бы умереть, а прямоходящие жители Ада сладострастно хрюкали, бекали и мекали с силой трахая человека. Да. Человека. Здесь же раба, попавшего в кошмарный мир, существующий на самом деле и с радостью ждущий свежих людей для конструирования новых моделей сексуальных рабов, коих можно будет насиловать в темечко.

Еще одна зарешеченная камера, вынырнувшая после жилища многостаночника, показала двух сшитых спинами подростков, не могущих кричать из-за крепко заштопанных губ, ну и куда же без маленьких и приятных в Аду мелочей — глаз. Лично Дмитрию не было понятно столь странное видение мира, как и этим мальчишке с девчонкой, страдальчески кривящимся и крутящимся в разные стороны, однако профессионально заштопанные спины не давали двум бунтующим, почти взрослым ребятишкам прийти к единому мнению. Тавро на лбах подростков изображало тот самый знак, определение которому Дима сначала не нашел, а теперь лично вел его «счастливых» обладателей, пусть даже не нарочно.

Этим, если выразиться, как можно мягче, так и не познавшим радости жизни детям не повезло. Худощавые тела, возраст лет пятнадцать-шестнадцать, формирующаяся грудь у девчонки, редкие волосы на лобках… Ежели компьютеры Временного хранилища сгенерировали обоим характеристики бесполезности, значит их жизнь действительно такова и они не положили ей достойного начала. Наверняка ежедневное и бессмысленное сидение в интернете, он-лайн игры, уроки, первая влюбленность и отсутствие цели… Все, как у всех, а может даже хуже, раз застойное существование привело к получению пятого клейма и продаже Низаму. Зато теперь, что ни день, то новые впечатления… Один зашьет, другой разрежет, третий изнасилует, затем сфоткает и в адский Instagram выложит, подписав: «Я и два человеческих детеныша!», — Дима отвернулся, хотя клетку уже прошли, но сам поворот головы являлся простым желанием отдохнуть от рисуемых Адом полотен, изображающих посмертное будущее с отсутствующими там райскими кущами, так красиво воспеваемыми земными священниками, верящими в бесплатное блаженство за крест на груди.

Другая клетушка, на которую мальчишка не мог не обратить внимания, как ни старался, содержала бывшую некогда сексуальной блондинкой девицу, что явно виднелось по не полностью изуродованным, красивым грудям, огромным голубым глазищам и отличной фигуре, пока только слегка пожеванной Адом. Около нее терлись двое не сильно толстых сатиров, одетых на порядок приличней сородичей, сопровождающих рабскую колонну через пыточный цех, и вот этот дуэт с веселым хохотом вырезал сердечки на спине визжащей и дергающейся девушки. Обычные сердечки, во множестве рисуемые на Земле, где ни попадя, считающиеся символом любви, и в последний десяток лет жутко распространенные в интернете.

— Кричи, кричи куропаточка! — гадко ухмылялся один, наступив на ее узкую ладонь небольшим, острым копытом. — Я тоже считаю, что такой лайк стоит криков и даже оваций! Ха-ха-ха! — заржал он, а соплеменник вторил ему, ухватив хрупкую девичью шею, и прижал когда-то милое и глупое лицо к засранному полу, что превратило крики в невнятные бульканья.

— И я один добавлю! — обычный, ничем не отличающийся от тысяч других нож, неглубоко воткнулся в спину несчастной, зазря прожившей жизнь девчонке, и стал вырисовывать новое, довольно крупное сердце, но второй сатир воспротивился столь щедрому подарку.

157