Обратная сторона жизни - Страница 283

283

«Все это, конечно, хорошо… Но как насчет ходить в туалет? Судя по запаху, тут срались, срутся и будут сраться…», — зря Дмитрий так подумал, ибо в кишках раздалось угрожающее бульканье.

Тип подобных звуков относился ни много, ни мало к поносу и поносу серьезному, давно не веселящемуся на просторах девственного кишечника, ибо переедание после столь долгого воздержания от пищи не слишком благоприятно сказалось на работе желудка.

Раздался следующий злобный бульк, потом второй, третий и Дима мрачно понял, что в течение минуты его прорвет так, что мало не покажется, а мерзкий запах какашек младенца будет вспоминаться, как божественный аромат. Честно говоря, до нынешних напряженных мгновений у него промелькивали бессмысленные надежды на то, что Ад освобождает от естественных надобностей, но этот мир не мог существовать без говна, хотя сие было очевидно с самого начала.

Невозможно полностью вникнуть в страдания, не испачкавшись в испражнениях, а Геенна Огненная на сто процентов гарантировала вышеперечисленное, поэтому парень затравленно огляделся, ведь земные привычки диктовали обязательные прятки во время опустошения желудка, однако… Бежать было некуда, а женщины на противоположной стороне еще чавкали и он решительно подумал: «Не было печали, уходило лето! Будь, что будет!»

Мальчишка отодвинул костлявую задницу и принялся раскапывать пол, в большинстве своем сухой, но изрядно попахивающий застарелой мочой и говнецом. Трудолюбивые руки быстро наткнулись на твердую землю, закопавшись всего лишь по локоть, и что удивительно никуда не вляпались.

— Зачем ты копаешь? — уплетающая слизеобразную пищу Лиза, удивленно посмотрела на юношу, поглаживая спящего малыша. — Что-то потерял? — она задала глупый вопрос, блаженно двигая челюстями и совсем не задумываясь, что голышом терять нечего.

— Я сейчас обделаюсь! — более-менее прилично и без тени стеснения выразился Дмитрий, туземец же наблюдающий за происходящим, произнес:

— Лкетинг тоже хочет, но терпит! Мужчина должен терпеть! — он звучно стукнул кулаком в широкую грудь, а напряженный мальчишка отрешенно пробормотал:

— А вот здесь Лкетинг очень не прав… Лучше нормально высраться, чем по дороге осрамиться! Это будет большим позором, чем если ты сделаешь это в яму, которую сразу же закопаешь! — он сноровисто зачерпнул миской воду, сполоснул перепачканные руки и, чувствуя приближение переваренной пищи к выходу, переместил задницу на творение своих рук.

Масаи, выслушав вполне разумные доводы и увидев сноровистый бросок ягодиц, с мрачным лицом оглядел опустивших глаза женщин и поступил, как Дима, принявшись рыть яму, отодвинувшись чуть назад, а нервно-моргающий Такеши также не выдержал, решившись высказать свое мнение.

— Честно говоря, я тоже хочу, но воспитание не позволяет при людях, в особенности девушках… Даже не знаю, что делать! — горестно произнес азиат, доевший гуманитарную помощь.

— Обделаешься и расскажешь про воспитание! Хотя можешь не рассказывать — сами увидят! — скептически хмыкнул Дима, из-под которого раздавались неприличные звуки, и отвратительно тянуло, зато загорелое лицо выражало высшую степень блаженства.

Туземец тем временем закончил копать личную яму, поместив крепкий зад точно над ней и, выпучив смотрящие никуда глаза, испустил звуки африканского грома, отлично сочетаемые с тамтамами мальчишки, что создало музыку, могущую родиться только в Аду. Несчастный японец в свою очередь также не сумел удержаться, ибо резко сместил ягодицы, принявшись усердно копать, и не он один.

Оказывается, очень многие хотели выполнить дела, являющиеся естественными, но считающиеся неприличными, однако Геенна Огненная громко хохотала, слыша этот бред, а правила поведения вовсе не имели значения, ведь тело требовательно кричало: «Считаю до десяти! Раз! Два! Три! Четыре!», — и руки начинали копать. Представительницы слабого пола уже не думая, а видя прекрасный пример перед собой, отодвигали широкие задницы, профессионально роя прелый пол, дабы быстро плюхнуться на творения рук своих и насладиться еще одной приятной мелочью, подаренной Адом.

Сие подобие игры в песочницу являлось наиболее приличным действием, ведь многие рабы с пятым тавро, не знающие о моралях еще с Земли, раскорячивались и облегченно испражнялись, совершенно не задумываясь о комфорте спутников. Идущая из-под них, ничем не скрываемая вонь вызывала желание облеваться, но множественные отродья земного мира не стесняясь, вываливали из себя все больше и больше жидкого кала. Человеческий хлев заполнился отвратными запахами и замечательно, что разминающиеся снаружи сатиры открыли ворота, за которыми становилось все светлей и красней, иначе внутри было бы невозможно дышать, как и в «гостях» у Низама.

Облегчившийся Дима, чувствующий, как уходит прилившая к лицу кровь, закончил сброс кала и осмотрелся, стараясь дышать только ртом. Он понимал и видел, что его пример не на всех подействовал, ибо самые «умные» обладали проблемами с брезгливостью и, не используя мисок, набирали воду из канавы руками, мыли грязные задницы, а затем теми же ладонями черпали снова. Они или не думали об этом или же их истинная суть была именно такой, и земные нормы просто сдерживали ее, не давая свободы внутреннему животному.

Единственным общим в этих моральных уродах было «украшавшее» их лбы пятое тавро и все они находились на четвертой цепи. Жаль, что их не разместили отдельно, а прицепили к «Спящим», но тогда бы рабская колонна выглядела не столь равносторонней, ну почти… Все-таки число грешников на каждой из цепей немного разнилось, но это лучше, чем явное отличие.

283