Обратная сторона жизни - Страница 331

331

Вы все обладаете такими талантами. Злыми талантами, бессердечно бьющими в глаза правдой и сжигающими яростным светом ложь, которая показывает окружающий мир таким, каким он не является, и который не захочется видеть иначе, после осознания его настоящего. И запомните еще раз. Каждый из вас ограничится человеческим телом и не будет ничего помнить.

Вы сможете повлиять на мир, в который идете, лишь, когда хоть немного раскроете себя, а уж после полного раскрытия сумеете проводить и физическое вмешательство. И самое главное. Любое из ваших тел в каждой из жизней защитит в случае смертельной опасности и не даст умереть, но это единственное, в чем мы поможем. Запомните, что его легко разрушить изнутри, а мир людей учит именно этому. Ни в коем случае не поддавайтесь их столь притягательным, но убивающим изнутри радостям! Не подавайтесь интуитивно, иначе погибнете, и все придется начинать заново! В добрый путь! Надеюсь, мы в вас не ошиблись! А теперь еще раз произнесите свои имена…

…Непонятно с чего резко проснувшийся Дима распахнул веки, нехотя вынырнув из интереснейшего сна, соединившего обрывки других, начавших сниться только после попадания в Ад. Зато исчезли земные сновидения, в которых он неприкаянно бродил по небольшим городам, скорее, даже поселкам со зверски замученными людьми, а также по мрачному зданию с нечеловеческими опытами над узниками, скрывающими внутри себя нечто ужасное или же ужасным кажущееся. Короче, как говорят изрядно посидевшие уголовники: «В тюрьме снится дом, а дома тюрьма…», — и сонно хлопающий ресницами Дмитрий охотно в это верил, с нетерпением ожидая следующее сновидение, где увидит еще что-нибудь полезное для себя красивого.

Лежащий на теплом каменном полу юноша понимал, что к нему очень медленно возвращается старая память, может не вся, но она родимая и не где-нибудь, а в Геенне Огненной и именно с ней связано то, почему «Спящих» не собираются выпускать из Ада. Все его прижизненные подозрения, что изначально он родился не на Земле походили на удивительно нереальную правду, и оставалось узнать сначала ее, а потом и долгую историю своей, как оказывается загадочной жизни.

«Интересно, а Лкетингу с Такеши снится что-нибудь подобное или нет?», — он расслабленно, словно проснулся не в проклятом мире, а дома, широко зевнул, повернулся и увидел мирно спящих воина-масаи с субтильным азиатом, свернувшихся калачиком в отличие от себя, заснувшего в бесстрашной позе пузом вверх и мохнатыми яйцами нараспашку.

Мальчишка, старчески покряхтывая и потирая замлевшие от каменной поверхности бока, поднялся, продолжая протирать серо-голубые глаза. Он даже примерно не знал, сколько проспал, однако снаружи стоял все тот же безумный гвалт, два сумасшедших солнца насыщали адский мир красноватым оттенком, а унылые рабы в соседних клетках горестно молчали, прерываясь редкими всхлипываниями и вскриками.

Рядом с зарешеченной дверью уютной камеры «Спящих» стояла пара огромных мускулистых чертей, непрерывно вглядывающихся в сторону оживленной дороги Рынка, насыщенной рогатыми покупателями и плачущими покупками на поводках, и было непонятно, отчего они смотрят туда, а не в ценную клетку. Еще и предусмотрительно отодвинувшись, наверное, чтобы загребущие руки «Спящих» не оторвали лысый хвост с кисточкой на конце, насчет которого Дима давно подумал, что дисциплина не позволяет размахивать им, гоняя воздух возле шерстистой задницы. А так, конечно рогатые хорошо смотрелись… Покрытые серебристыми узорами, широкие копыта, мощные, вогнутые внутрь ноги и массивный, перевитый узлами мышц торс… Воплощение звериной мощи, этакие языческие божества, лично участвующие в каждом жертвоприношении самим себе и угодливо качающие круторогими головами особо выделившимся верующим!

Расслабленный до невозможности юноша, неторопливо и шумно сопя подошел к канаве с водой, еле шевеля онемевшими плечами, а затем, тяжело согнувшись, встал на коленки, дабы попить, издавая ленивые чавкающие звуки. Хорошо, что в клетке было не жарко, очень даже терпимо, а ведь сначала, по приходу казалось и вовсе прохладно.

Понемногу оживающий Дима видел, что его темно-коричневый торс поблескивает от мельчайших капелек пота, но по сравнению с недавними ощущениями, когда яростные лучи адских солнц пытались добраться до его пустых внутренностей… Это было несравнимо! Можно сказать, что он не испытывал никакого дискомфорта.

Наглотавшись ничуть не изменившей на вкус воды, переставшей, однако быть лучшей в мире из-за противного вкуса железа и легкой тухлятины, отощавший парень блаженно зачерпнул благословенную влагу в сложенные ладони и щедро ополоснул кривое лицо, наслаждаясь ощущением свободы и чувствуя себя почти хорошо… Вода, тень, тишина… Что может быть лучше? Если только все черти одновременно взорвутся, забрызгав своей поганой кровью Геенну Огненную…

«Когда же «Анубис» торговать начнет? Хотя с другой стороны из этой клетки особо не увидишь… Может он уже продал штук двадцать истеричных крикунов, а я в это время спал… И вообще, когда пожрать принесут?», — он услышал требовательный «бульк» в изголодавшемся желудке и тихо, с замиранием сердца подойдя к решетчатой двери камеры, резко и сам не зная почему, с силой тряхнул ее и как можно быстрей отпрыгнул назад, чуть не завалившись на костлявую задницу.

Сходящие с ума на жаре черти молниеносно и совсем не испуганно развернулись с направленными в его сторону копьями, не слишком радостно приветствуя хорошее настроение «Спящего», возжелавшего шутки шутить. Завораживающие кончики смертельного оружия светились багровым, а крупные козлиные ноздри, впервые за время кошмарного путешествия возбуждено подергивались в отличие от бесстрастных оранжевых глаз.

331