Обратная сторона жизни - Страница 346

346

— Белый брат не должен слушать глупых свиней и злых собак! Белый брат самый сильный! — Лкетинг успокаивал юношу своим небольшим словарным запасом, а тот не желал никого слушать, понимая, что ежели все сказанное «Анубисом» правда, то внутри него вот-вот оборвется некая нить, ввиду невозможности вынести из Геены Огненной знания, так необходимые им презираемым людям.

Правду говорят, что от любви до ненависти один шаг, и если удушающая тоска так уверенно навалилась из-за того, что он не может помочь уподобившемуся скоту человечеству, которое не умеет, а больше не желает правильно жить, растя над собой, то видимо Дима себя слишком плохо знает. Все его сны твердят, что он направлялся на Землю именно для помощи людям, однако парень не желал верить в это, ибо не было в них того, ради чего стоило спасать, скорее всего он шел ради себя… Намного проще выжечь земной мир или устроить новый потоп, дав надежду следующим поколениям, цивилизация которых возможно двинется по новому, более гармоничному пути, однако и здесь слишком маленькая надежда… Снова найдутся особо умные представители рода человеческого, а точнее не его, кто примется манипулировать безмозглым стадом… Людская раса не может без пастуха, ей требуется предводитель, чтобы основная масса могла не думать, а спокойно спать по ночам. Да. Так и никак иначе, а сейчас Дмитрий и вовсе не испытывал веры в человечество, если только малюсенькую капельку, которая вот-вот и высохнет на жарком солнце его отчаянья.

«Единственная возможность узнать, правда ли все то, что я услышал — это попасть в так называемый заповедник, и испытать на себе… Б-р-р-р… Пытки новичков, дабы узнать собственную историю, как сказал сатир… Если это единственная возможность, то так тому и быть… Я согласен, а там… Пусть весь мир подождет… Надежда во мне еще не умерла, тем более в заповеднике все свои… Побуду с теми, кто не отличается от меня, может встречу старых знакомых, которых не помню, съедим по большому таракану, и выпьем по тарелке его крови… Жизнь продолжается, и если свинья с собакой спутали мне не такие уж и стопроцентные планы, то ничего страшного… Я новые придумаю…», — он грустно хмыкнул и поднял оживающие глаза на Лкетинга и Такеши.

— Ну и чего вы на меня смотрите, будто я помираю? Нельзя погрустить, что ли? — он натянуто, еще не до конца очнувшись, улыбнулся, отчего уже искренне улыбнулись они. — Да! Да! И еще раз, да! — он поднялся, отряхнув от песка и почесав сначала одну, а потом другую ягодицы и подошел к канаве с водой, чтобы ополоснуться и вернуть мысли в прежнее русло. — Слова этих двух… — юноша прополоскал рот и шумно сплюнул в сторону. — Произвели на меня плохое впечатление, причем немалое! Я думал, надеялся и мечтал, что все будет совсем не так, хотя и сам не знаю о чем думал! И пусть теперь мы, оказывается, едем в адский заповедник для особо одаренных, так сказать грешников, однако самое главное, что он полностью посвящен нам! Хоть я, конечно, и занимаюсь самообманом, успокаиваясь подобными высказываниями, но… — он выпрямился, и заморгал, стряхивая налипшую на ресницы воду. — Да и хер с ними! — юноша провел ладошками по торсу, растирая влагу, а затем с силой расчесал голову. — Поедем туда, куда повезут! Первый раз, что ли!? — он вдруг наклонился, поднял с пыльного пола металлическую тарелку, из которой недавно ел, то ли он, то ли кто-то из спутников и изо всей силы метнул, дабы она с грохотом ударилась об решетчатую дверь, отчего, стоящие за ней парнокопытные воины мигом обернулись и выставили побагровевшие копья.

Глава 2

— Позовите своего хозяина, увальни! — громко и внятно выговорил, невесть с чего расхрабрившийся Дима, глядя прямо в оранжевые глаза круторогих чертей. — Мне надо ему кое-что сказать! Очень важное! Иначе он много потеряет! — козлоногие охранники пару секунд смотрели на него, затем один расслабил массивное тело и, с шумом выпустив воздух из широких ноздрей, поцокал к импровизированному трону «Анубиса», второй же остался наблюдать за «Спящими».

Мускулистый воин-масаи с субтильным японцем стояли рядом с серьезным, как никогда парнем, не понимая, что тот задумал, но и, не вмешиваясь, ибо его сумасшествие являлось большей нормальностью, чем перемешанная с всхлипываниями тишина в других камерах. Сам Дима стоял и не двигался, лишь в серо-голубых глазах пылали искры безумия, делающие его намного симпатичней, чем обычно.

Не прошло и полуминуты, как тяжело прицокал громадный черт, отправившийся за сейчас идущим позади собакоголовым, по правую руку которого вальяжно шевелил жирным задом сатир, так и не убравший клинок за шерстистую спину. Укутанный в золото демон-пес внимательно, но с подозрением посмотрел на загорелого юношу, явно предчувствуя, что полезного не услышит, уж слишком много сумасшествия было во взгляде молодого и интересного, с удовольствием скребущего заросший пах.

— Ну! — без эмоций щелкнула клыками угольно-черная пасть. — Говори «Спящий»! — Джумоук ожидающе замер напротив бесстрашного юноши, склонив набок собачью голову, а массивный рогатый шевельнул покатыми плечами и сделал пару «цоков» на прежнее место.

— Ты мудак и ты мудак! — поочередно ткнул пальцем в жирного сатира и собакоголового Дмитрий и, отвернувшись, пошел к стене, о которую отрешенно облокотился спиной, свинорылый же демон в ответ прищурил налившиеся злобой глаза, желая что-то сказать, но, не имел права перебить хозяина. — Все! Я закончил! Можете быть свободны! — парень меланхолично сполз по стене, дабы усесться голой задницей на каменный пол и вывалить напоказ «хозяйство», отчего нижняя челюсть свиномордого черта заходила ходуном от ярости.

346