Обратная сторона жизни - Страница 92

Лкетинг же, услышав про идущего к Варгху японца, как уже было сказано, обернулся, и сейчас внимательно наблюдал за азиатским другом, на что обратили внимание стоящие рядом узники, боязливо разглядывающие густую тьму за огромными вратам. Любопытство заразно и правоверные мусульмане решились повторить действия неверных, храбро повернув обремененные железом шеи в направлении чертовых спин, и возможно ободряюще подмигнули своим не таким смелым землякам, наблюдающим за ними из толпы трясущихся грешников.

Такеши тем временем боязливо продвигался к утробно-рычащему Варгху, вглядывающемуся в направляющегося к нему человека, роста чуть больше самого высокого сатира и с раскосыми глазами. Японец, чья густая темноволосая шевелюра слегка вздыбилась от страха, шел очень аккуратно, словно ощупывая ногами камни, безмолвно ведущие на своеобразную казнь.

Непонятно о чем он думал, этот маленький худенький человечек с прищуренным от рождения взором… Возможно о речке Сандзуногаве, ожидающей его за гигантскими вратами из красноватого железа, а точнее следующем ее пороге… Пороге, на котором неизвестно, что ожидает, ибо одежды уже отобрали, кошмарные пытки пережил и даже не свихнулся, хотя внутри является художником — тонкой, ранимой душой. Видимо внутри него прячется немалая сила, о которой Такеши и не подозревает…

Щуплый азиат боязливо шел меж рогатых воинов, перестроившихся в изначальный обрезанный треугольник еще после прохода масаи. Наверное, они не считали субтильного японца способным принести вред «Анубису», а зря… Может он искусный воин, просто притворяется слабаком, хотя собакоголовый наверняка обладает информацией насчет прибывших рабов, как-никак хозяин их плотно-сбившейся массы. Люди — товар, кто-то купец, а собакоголовый — среднее звено, заинтересованное в их целостной доставке. Вот такая вот логика…

Приблизившись к издающему кровожадное рычание Варгху, Такеши совсем уж склонил голову, которую не поднимал на протяжении с виду короткого, но для него бесконечного пути. Его узкие плечи сжались сильней, хотя куда больше, а худые ноги немилосердно тряслись. Всем своим видом Такеши даже не пытался показать, что не боится, нет… Он честно и усердно выказывал дикий первобытный ужас, окутавший его непроглядной для смелости пеленой, однако все равно шел за едва знакомым человеком. Сам же виновник первозданного японского ужаса, а именно Дима, стоял в огромном напряжении, жутко переживая за интуитивно, а значит, бездумно доверившегося ему азиата, да и в принципе Лкетинга, но невозможно сравнивать созданного для опасности и шаманства туземца, с тонкокостным, хлипким японцем из Лондона, мечтающим рисовать странные миры.

Главным было то, что неким образом им троим стало понятно, будто они умерли для сегодняшнего похода в том составе, в котором пребывали последние пару часов, вследствие чего непроизвольно тянулись друг другу. И даже, если позже к ним присоединится еще несколько человек, то эти люди не станут настолько близкими, как Лкетинг, Дмитрий и Такеши близки сейчас.

Внезапно Варгх взрыкнул и испуганно-дернувшийся азиат трусливо вжал голову в плечи, у Димы же выросла новая ледяная глыба в желудке взамен недавно растаявшей, но трехметровый монстр-людоед всего лишь медленно опустил огромные лапы японцу на плечи, плавно сжал чудовищной силы пальцы и поднял невесомого азиата на уровень кровожадных глаз. Что в этот момент Такеши видел и какие странные миры с какими затейливыми существами рисовал, но его бледное, словно лягушачье тело окрасилось в цвета альпийских вершин.

Умело покрытое железом чудовище недолго дышало в лицо бедному японцу. Секунд через семь оно поставило его с вздыбившимися волосами и мокрым от пота лицом на грешную землю, затем еще раз что-то взрыкнуло и заболтавшийся сатир торопливо выбежал из группы толстожопых демонов-карликов, дабы призывно постучать клинком о камень, однако произошел сбой почти налаженного конвейера. Ноги, пережившего неописуемое японца не выдержали, и он уселся на каменный пол с грацией мешка картошки, видимо шок от близости живой, дышавшей в лицо смерти чересчур крепко ударил в голову незакаленного жизнью офисного работника.

Тупоголовый же сатир, не обращая внимания на страдания несчастного, чуть не свихнувшегося, а может и свихнувшегося человека, за что сильно переживал Дмитрий, снова постучал зазубренным клинком о камень, но Такеши не реагировал, тупо глядя никуда. Тогда недолго размышлявший свин повернулся к беспрестанно болтающим коллегам и рявкнул:

— Сюда идите! «Спящий» обвалился, надо донести! — напарники, услышав призыв о помощи, повернулись, недовольно подняв поросячьи носы и оценивающе глядя на сидящего, как истукан японца.

— «Спящий»? Хм… Удивительно… Да тут и одного хватит! — произнес самый умный и замер, почесывая покрытый коричневой шерстью живот в районе пупка, словно этими словами вычеркнул себя из списка грузчиков.

Двое стоящих рядом свиней, услышав сию фразу, глупо хлопнули налитыми кровью глазами и тупо на него уставились, однако сатир, бросившийся на его взгляд умными словами, совершенно не реагировал на взгляды коллег, засунув покрытый густыми волосам палец в правую ноздрю поросячьего носа.

— То есть ты не пойдешь? — они одновременно задали интересующий их вопрос, на что получили быстрый и наглый ответ все тем же гнусавым басом.

— Угу! Я же сказал — нужен только один! — палец с крупным, обкусанным ногтем-когтем ловко переместился в соседнюю ноздрю, левая же рука полезла чесать паховую область, аккуратно обходя небольшие волосатые яйца.