Обратная сторона жизни - Страница 164

164

— Старая душа… Очень старая… — раздался позади голос Лкетинга, а Дима неохотно вынырнул из спасительных размышлений.

— Что? — повернул он ухо, а точнее голову, заинтересовавшись словами масаи. — Как ты сказал?

— Ты — старая душа, белый брат… Много пережил… Много боли… — ответ покрытого шрамами и татуировками туземца, заставил юношу вздрогнуть. — У Ди-мы мудрые, очень усталые глаза… — вздохнул негр, обдав шею Дмитрия жаром дыхания.

— Откуда ты знаешь? — быстро прошептал мальчишка, предвидя ответ, ведь Лкетинг должен был стать шаманом, но адский отдел кадров выбросил его анкету соискателя. — Почему? — парень заметил заблестевшие красные глаза, стоящего напротив входа во временную тюрьму сатира, а значит, пришла пора заходить их цепи, и второй свиномордый черт подтвердил сие предположение, звонко проскакав обратно.

— Лкетинг должен был стать… — масаи повторил мысли парня, а тот привычно продолжил.

— Шаманом… Лкетинг знает… — прошептал Дима, и тут открыл клыкастую пасть, помахивающий тусклым мачете сатир.

— Успокоились?! — он шумно высморкался и сплюнул комок коричневой слизи, будто курил по две пачки в день. — А теперь… — его гнусавый голос замолк, требуя внимания, и узники действительно напряглись. — Этот молодой человек… Ха-ха-ха! — заржал он, указав пальцем на вскинувшего серо-голубые глаза мальчишку, а его собрат вторил жирному напарнику. — Пойдет вперед, а вы за ним! Всем ясно?!! — внезапно рявкнул карликовый черт, и с жуткой силой провел зазубренным лезвием по камням пола, Джумоук же одобрительно слушал монолог своего представителя, говорящего от лица фирмы, занимающейся подготовкой «профессиональной» рабочей силы с Земли.

Дрожащие узники, все как один кивнули, ибо вырвавшийся из-под клинка низкорослого демона сноп искр напомнил кнут Варгха, а повторения болевого шоу не хотел ни один из грешников, даже те, кому повезло, и адский Годзилла не тронул их цепи.

«Лучше всех женщинам… Давно зашли и разместились внутри… Вон даже немного видно, как ноги торчат… Без педикюра конечно, но… На безрыбье и рак рыба…», — несмотря на ситуацию вокруг, Дима умудрялся генерировать полные мрачного юмора мысли, не дающие затосковать и свихнуться от здешних, полных безысходности кошмаров.

Он сделал шаг вперед и напряг шею, по которой поехало упершееся в подбородок металлическое кольцо, парень же привычно поправил ненавистный кусок железа и дернул цепь масаи, тут же подавшего сигнал Такеши, за которым нехотя, но безукоризненно поплелись пленники с обезображенными пятым тавро лбами.

Дмитрий когда-то слышал про старую душу, причем адресатом этих слов являлся именно он, а вот кто посыльный, память воспроизвести не могла… Эту фразу частенько произносят пожившие жизнь акушерки, вытаскивающие на свет младенцев, глядящих на мир, словно старые, замученные жизнью люди, но затем серьезный взор сменяются бессмысленностью и малыш начинает орать, будто мгновенно перестает осознавать, где находится.

Про себя Дима знал не так уж и много, мать не особо рассказывала, каким он был в детстве, кроме того, что тихим, умным и своенравным, а сам парень так вообще не помнил, как рос и развивался. Это время пролетело, словно в тумане, оставив в голове одни негативные воспоминания и ни одной положительной эмоции, зато запомнилось огромным количеством прочитанных книжек, всасываемых им со скоростью и жадностью советского пылесоса.

Юноша никогда не задумывался, откуда взялась идущая с детства страсть к знаниям и только сейчас, будучи закованным в цепи с массой грешников, обратил внимание и проанализировал. По сути, как только он выучил буквы, то сразу же прочитал все, что сумел найти об окружающем мире, животных, растениях, птицах, рыбах, географии и тому подобное. Немолодая библиотекарша каждые два дня удивленно причмокивала при виде большеглазого мальчугана, возвращающего быстро прочитанные шестьсот-семьсот страниц текста, дабы взять новые.

Он до сих пор помнил, когда в первый раз принес книгу про животных. Она содержала информацию об очень многих представителях земной фауны, а строгая работница библиотеки произнесла пафосную речь, гласящую, что юный отрок не должен заниматься ерундой и обязан дочитать взятую книгу. Тогда он, недолго думая вкратце рассказал о каждом, указанном ею животном, дабы старушка успокоилась и поверила.

И после этого понеслось… Закончив с окружающим миром, Дима жадно втянул Жюль Верна, Джека Лондона, Толкиена и им подобных авторов, далее принявшись за сказки всех народов мира, Тысячу и одну ночь, фантастику с конца девятнадцатого по конец двадцатого веков и многое-многое другое. Остыл же он годам к тринадцати, став читать ради удовольствия, дабы скоротать время и насладиться красивыми, затягивающими историями.

Зачем все это требовалось в столь раннем возрасте, мальчишка понял только сейчас — его истинная суть училась, причем неважно заново или в первый раз, главное, что она интуитивно собирала информацию о мире, в котором оказалась. Как вариант любопытная и тянущаяся к знаниям натура, впитывала нечто пропущенное или вспоминала потерянное после неизвестно какой по счету смерти, но пока он не знал точного ответа, единственным вариантом оставалось добиться его, используя личные силы и умения.

Именно в Аду, в Геенне Огненной юноша понял, насколько действительно силен, умен и наконец жесток, с огромной скоростью меняясь после удачного отрезвления смертью. Его разум очищался, адаптируясь к новой, чистой, с отсутствием обмана реальности, даже такой отвратительной и непривычной. Пусть сегодня это Ад, но значит, завтра придет время и для Земли, однако один вопрос остается…

164