Обратная сторона жизни - Страница 298

298

— Ножи! Ножи! Покупайте ножи! Самые разные, самые острые, самые тонкие, самые гибкие! — и вновь пузатый сатир, гнусавящий на много метров вперед и одетый лишь в набедренную повязку с двумя сосками на уровне вогнутых внутрь колен, ловко размахивал руками, показывая ножи, качество которых демонстрировалось на привязанном к грубо сколоченному столу человеке с пятым тавро.

У несчастного «помощника» продавца был плотно завязан кривящийся рот, а поверхность тела покрывало множество глубоко воткнутых клинков, что кошмарно выглядело в совокупности с полными разума и боли глазами, просящими только одного — убить, отчего Дима постарался отвернуть взгляд, не желая смотреть на мучительное существование грешника поневоле.

Четвертая цепь безостановочно двигалась дальше, предлагая идущим позади рабам «прицениться» к ножам, а торговец клинками напоследок отсек большой палец дернувшегося «помощника», закинул в свиную пасть и стал с хрустом жевать, словно передавая эстафету стоящему после него продавцу еды, которыми так пугал Анатон.

— Не забывайте перекусить, ведь Рынок большой, а вы можете проголодаться! Лучшие блюда только здесь! Готовятся на месте, и вы сами выбираете понравившийся кусок! Есть овощи и фрукты, что хорошо к любому жаркому! Ну, а любителям сырого — предоставляется возможность отрезать мясо самому! — в лавке торговца быстрой едой находились трясущиеся от боли, обнаженные люди с зашитыми ртами и пятым тавро, аккуратно насаженные на невысокие железные колья с красноватым отливом.

Почему невысокие? Просто вздрогнувший от ужаса Дима автоматически сделал такие выводы, четко осознавая, что внутри «еды» скрывается их самая малая часть, ведь несчастных грешников не убивают, а продают по кусочкам, а значит, и не думают чрезмерно издеваться, дабы «мясо» вдруг не потеряло товарный вид вследствие разорванных внутренностей.

Две молодые, когда-то красивые девушки, а также парень примерно их возраста, мужчина лет сорока пяти и совсем старуха были умело насажены на колья на равных расстояниях, и располагались друг за другом по мере увеличения возраста. Видимо этим эстетичным выравниванием рогатый хозяин закусочной пытался создать подобие витрины, что, в общем-то, получилось, ибо ассиметрией взгляд не ломало, но и не притягивало…

Сии несчастные мученики с пятым тавро, если говорить прямо и безо всяких: «Ох! Ах! Какой ужас! Так нельзя!», — походили на курей-гриль, крутящихся на многолюдных улицах всех городов мира. Глаза несчастных, не пожелавших нормально жить на Земле, и получающих идентичное существование в Аду, выражали непередаваемую боль, а накрепко сшитые губы были белыми, словно пытались порвать связующие их нити.

Этот непривычный для человеческих взоров ассортимент, предоставленный из молодых, постарше и старых людей олицетворял разнообразие вкусов, предоставленных на Рынке, а голубоватый огонь из каменной тумбы рядом с мучениками говорил о существовании газа на Геенне Огненной, и… Очень пугала сковородка с длинной засаленной ручкой, скворчащая от кипящего масла и плавающих в нем бесформенных огрызков людской плоти, правда, непонятно с каких участков тела… Омерзительное зрелище, вызывающее желание облеваться, но в тоже время манящее запахом жареного мяса, отчего урчал изголодавшийся желудок.

— Купите еды, господин! — козлоподобный торговец вежливо, но громко окрикнул Джумоука, крутанув блеснувшими рогами. — Вам еще долго работать, а всех сразу не купят! — однако укутанный в слепящее золото «Анубис» даже не обернулся, на что торговец также не отреагировал, ибо привык и, отрезав ухо от непрерывно трясущейся, когда-то красивой девчонки, кинул в закованную толпу рабов. — Пожрите животные! Ха-ха-ха! — захохотал парнокопытный торговец человечиной, а лишившаяся небольшой части тела грешница болезненно дернулась, но ее тело уже восстанавливалось.

Кошмарное зрелище, видеть которое удостоился проходящий скот Джумоука, поразило каждого из людей, одних больше, а других меньше. Самые слабонервные открыли искривившиеся рты, дабы просяще взмолиться или впасть в истерику, но огромные черти, приноровившиеся к повадкам ведомых на продажу животных, вбили зубы им в глотки, заставив неудавшихся крикунов закашляться кровью.

Дмитрий, шокировано изучающий «профессии», привлеченных на рыночные работы грешников, благодарил Творца за уникальный ожог на лбу, ведь «работающие» вечной едой люди обладали пятым клеймом, то есть являлись представителями большей части выходцев с Земли. А из непрерывно проходящих в обратную сторону, ведомых на поводках узников, юноша до сих пор не увидел ни одного раба с тавром «Спящего» или второго с третьим, на глаз попадалось лишь женское и пятое.

«Получается, что идущие позади нас троих, действительно самые жалкие и ничтожные люди… Оно сразу видно было, но теперь уже точно… Остальных получается отправляют на работы, требующие какого-никакого ума и характера, плюс наличие смирения и крепкой психики… Не везет земным бездельникам, не везет… Кормить весь Ад, лизать ноги Раю, вот каково их предназначение, чем они по сути на Земле и занимались, облизывая задницы начальству и не имея собственного мнения… Поэтому не стоит и думать об истинных размерах Геенны Огненной… Скорее всего Ад примерно земной величины, ибо в живых остается очень мало людей, и все они где-то работают, питаясь своими же земляками… Безотходное производство… Умно и выгодно… Это сколько же в Аду родни родня сожрала… Охренеть…», — от жары Дима слышал звучащие внутри головы тамтамы, но не мог оторваться от невообразимых торговых рядов, видя, что полногрудая Лиза и вовсе шокирована происходящим.

298